Проповедь архим. Трифона (Плотникова) по случаю Актового дня Екатеринодарской семинарии

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Ваше Высокопреосвященство, дорогие отцы, братья и сестры!

Ныне мы с вами, да и вся Церковь Православная, празднуем память великого святителя Христова, ревностнейшего пастыря – Иоанна Златоустого (346-407), архиепископа Константинопольского.

Его имя носит наша духовная школа.

И потому, обращаясь с традиционным словом наставления за совершаемой ныне Божественной литургией – ко всем собравшимся в храме, но в первую очередь – к будущим пастырям, думаю, должен упомянуть об отношении к пастырскому служению того, кто сам остался на все времена идеалом пастыря.

Несомненно, полезно как пастырям, так и кандидатам священства знать, что думали, что чувствовали и что касательно пастырского служения высказывали в своих творениях лучшие пастыри Церкви всех мест и времен – святые отцы и учители Церкви и прежде всего тот, чей взгляд на пастырство сделался взглядом всей христианской Церкви на все времена ее существования.

Но что можно в столь непродолжительном слове успеть сказать об учении о пастырстве, которое преподает нам Святитель.

Во-первых. И пастырство, и лицо пастыря – совершенно выделяются по своему назначению из всех мирских служений и служителей.  Происходит это в силу выделенных Иоанном Златоустом следующих черт и свойств.

Пастырство – это не служба и не должность, пастырь – не есть должностное лицо в общепринятом значении этого слова, но – всецелое посвящение себя Христу и человечеству в смысле Евангельском; служение, имеющее целью обновление и спасение грешника.

Облеченный Божественною властью для прохождения своего превысочайшего служения, пастырь, по взгляду Святителя, стоит неизмеримо выше всех служителей мира.

Словом, пастырь, по Златоусту, является небесным посланником на земле, хотя и плотским, уполномоченным от Самого Бога посредником между Ним и грешным человеком и притом посредником, всецело ответственным пред Богом в принятом на себя многотрудном служении.

Вот я сейчас обращаюсь ко всем вам, здесь стоящим и, как уже сказал, в первую очередь к будущим пастырям, но при этом ко мне самому обращается моя совесть: а ты сам насколько всему этому соответствуешь? Увы мне… Когда-то, в молодости я вел дневник, эпиграфом которому служили слова из известного советского кинофильма: «Житие мое… – Какое житие твое, пёс смердячий?!»

А если служение пастыря так высоко, трудно и ответственно, то, чем, по мысли Златоуста, может и должен обусловливаться успех пастырского делания? В чем же сущность того идеального пастырского настроения, к созиданию и поддержанию которого должен стремиться каждый пастырь?

По слову Святителя, в деле пастырского руководства успех духовного рождения, воспитания определяется, прежде всего, тем богатством духовной жизни, тем внутренним настроением, с которым пастырь приступает к своей деятельности – т.е. внутренним настроем, настроением пастыря.

В чем же полагает сущность этого идеального пастырского настроения Златоуст?

Пастырь в первую очередь должен любить своих пасомых горячей материнской любовью. Даже более:

«Священник, – говорит Иоанн Златоуст, – есть общий отец вселенной, поэтому ему прилично заботиться о всех, как печется о всех Бог, на службу Которому он посвятил себя».

«В том по истине и обнаруживается любовь по Богу, что она стремится обнять собою всех. Если же ты одного любишь, а другого нет, – продолжает Златоуст, – то твоя любовь человеческая».

Сущность идеального пастырского настроения составляет – дух всеобъемлющей любви, переживание в себе нравственной жизни пасомых, готовность жертвовать для их блага даже жизнью.

То есть – любовь и жертвенность – и есть сущность пастырского настроения.

И надо сказать, такое возвышенное настроение, к которому должен стремиться пастырь, есть – особый благодатный дар.

«Духовную любовь, – говорит Златоуст, – не рождает нечто земное, она нисходит свыше, с неба и сообщается в таинстве священства».

Сам Иоанн Златоуст, испытавший на себе это духовное перерождение, не находит слов для выражения полноты тех чувств любви и привязанности к своим пасомым, которыми полна была его облагодатствованная душа.

«Я люблю вас, – говорит Златоуст своим пасомым, – вы для меня всё – и отец, и братья, и чада, вы для меня жизнь, вы мне похвала. Если вы успеваете, я прославляюсь, так что моя жизнь и богатство находится – в вашей сокровищнице… Поверьте, я забываю о собственном спасении, заботясь о вашем, и не имею времени оплакивать свои грехи. Так вы для меня всё. Когда вижу, что вы преуспеваете в добродетели, то не чувствую собственных бед от радости, а когда вижу, что вы не преуспеваете, то от скорби опять занимаюсь своим; так я радуюсь вашему благу, хотя бы сам терпел множество бед, и скорблю о ваших недостатках, хотя бы сам имел множество совершенств… Дай Бог, – говорит с апостольскою ревностью Святитель, – чтобы вы спаслись, хотя бы мне пришлось дать ответ за вас; чтобы вы спаслись, хотя бы я был осужден, как не исполнивший своих обязанностей. Ибо я не о том забочусь, чтобы вы спаслись чрез меня, но, чтобы только спаслись чрез кого бы то ни было».

«Усвоение [же] и поддержание в себе благодатного дара, – говорит Златоуст, – зависит и от стремлений человеческого духа».

Приступающий к пастырскому служению, по слову Святителя, первым долгом, обязан отречься от мирских удовольствий и эгоистических стремлений, дабы не губить и себя, и других.

По собственному признанию, Иоанн Златоуст уклонился от принятия священства в то время, когда, как он считал, был еще связан «юношескими мечтами, мирскими стремлениями, и не чужд был чувства гневливости»; и только тогда решился принять высокое служение, когда освободился «от житейской бури».

Тем не менее одного возвышенного настроения для успеха пастырства, конечно же, недостаточно.

Силою своей любви пастырь может расположить к себе своих пасомых. Но раскрыть им идеал истинно христианской жизни, указать пути и средства к наилучшему достижению этого идеала, он может только при помощи собственного образования.

Потому, по мысли Святителя, образование пастыря является еще одним важным основанием успешности пастырского делания.

И, можно сказать, что просвещение собственной души – есть своеобразный центр, к которому должны стремиться все усилия пастыря, центр, который придает пастырским намерениям жизненность и усиленную энергию для дела просвещения пасомых.

Главным средством в деле образования пастыря является изучение богословских наук и, в первую очередь, изучение Священного Писания, – как основы всех прочих наук богословских.

Особенное внимание должен обращать пастырь на те книги Священного Писания, где преподаются наставления собственно пастырям, какими являются пастырские послания апостола Павла и другие его послания.

«Смотрите в самом деле, – говорит Иоанн Златоуст, – как Павел в каждом отделе своего послания преподает такие наставления, которые вполне приличествуют каждому учителю, пастырю Церкви».

«Его писания полезны нам [пастырям], – продолжает Святитель, – не только для ниспровержения ложных учений и защиты истинного, но весьма немало служат и к преспеянию в благочестивой жизни».

Вот тут мы плавно и подошли к вашему самому главному послушанию, дорогие о Господе студиозусы (слово «студент», кстати, – от латинского studiosus – усердный).

Получение духовного образования, просвещение, воспитание собственной души – это, действительно, сейчас для вас – самое главное. И как бы ныне не было вам трудно, – а по известной стародавней русской традиции, нередко именно мы сами себе создаем эти трудности, дабы позднее благополучно их преодолевать, – так вот, думаю, спустя годы – время учебы и свою Alma mater вы будете вспоминать с добрым сердцем и благодарностью.

Благодарностью к Богу и к людям.

По молитвам ныне чествуемого святителя Златоустого Иоанна.

Аминь.